«Пионерские чтения»: Страхунет

01 февраля 2012

— Свою колонку читать не буду, — поспешил предупредить главный редактор «Русского пионера» Андрей Колесников. Не успела публика разочарованно выдохнуть, как он добавил: — Я прочту стихи Министра иностранных дел Сергея Лаврова.

На лицах зрителей появилось недоуменно-скептическое выражение.
— Мы не раз просили Сергея Лаврова написать колонку для «РП». И он даже поддавался на уговоры и присылал тексты, а потом говорил: «Нет, нельзя печатать, не дотягивает до уровня “Русского пионера”». Скажу честно, он был прав, — Андрей Колесников сделал театральную паузу, оценивая эффект своих слов. Потом с гордостью сообщил, что все же тексты Сергея Лаврова в журнале появились. И это ни много ни мало стихи. Написанные более двадцати лет назад, но удивительным образом резонирующие с текущим моментом:

А охрана не знает, не ведает,
Что прикажет ей год-чародей:
То ль телегу поставить, как следует,
То ль опять впереди лошадей.

Было там еще что-то и про избрание «Сверхчеловека» и про «царство свободное» и про «исторический корм», что «не в коня», и даже про «катафалк». В общем, стало немного жутко, впрочем, быстро отпустило.

Тем более что в рассказе Дмитрия Глуховского, выступающего следом, Национальный лидер выглядел совсем не страшным. Наоборот — испуганным. Таким архетипическим русским правителем с такими архетипическими фобиями, маниями и комплексами.
Дмитрий Глуховский остался доволен. Ему впервые за долгое время довелось представлять свой рассказ на Пионерских чтениях. А обычно, мол, зажимают — десять страниц текста вроде как неформат для такого выступления, а фрагмент какой смысл читать?

— Я в какой-то момент даже перестал ходить на чтения, — Дмитрий с легким укором взглянул на Андрея Колесникова.

Людмила Нарусова неодобрительно покосилась на главного редактора «РП», а Алена Свиридова подняла на Дмитрия Глуховского широко распахнутые, полные сочувствия глаза.

Ксения Собчак пригласила на сцену «прекрасную, очаровательную» Маргариту Симоньян, которая, по мнению и сведениям Ксении, вот-вот сменит кресло главреда Russia Today на кабинет главреда НТВ.

— Прекрасная, очаровательная фантазерка Ксения Собчак, — парировала Маргарита, всем своим видом давая понять, что ей о предстоящей рокировке ничего не известно. Во всяком случае, пока. И начала рассказывать о своих страхах. О том, что боится многого и многих, но запрещает себе бояться. О том, что единственное, что не может ее испугать, это крысы.

Слушая историю, Ксения Собчак погрузилась в задумчивость. Но как только Маргарита Симоньян умолкла, бодро заявила:
— И все-таки я настаиваю, что это была метафора будущих карьерных изменений.

С крыс снова перешли на политику, на «Гражданина Поэта». Гендиректор ИД Axel Springer Russia Регина фон Флемминг приосанилась, тема ей была явно близка. Среди присутствовавших не оказалось ни Гражданина-Ефремова, ни Поэта-Быкова, ни даже Васильева. Что не помешало им разыграть полноценный «ньюзикл» о буднях их творческой лаборатории. Разумеется, записанный заранее. Разумеется, в подобающем антураже — среди книг и початых бутылок.

— Взгляни, насколько мы круты: мы пишем в «Русском пионере». Мы как какой-нибудь Сурков. Была ли у твоих стишков аудитория такая? — с чувством провозгласил с экрана Михаил Ефремов. Разгуливающие по «Республике» гости, которые было потеряли интерес к происходящему, сгрудились возле мониторов. Там и остались. Лишь фотографы сновали туда-сюда в поисках удачного кадра. Это был удачный кадр.

Тигран Кеосаян нетерпеливо поерзывал на стуле. Чувствовалось, ему есть что сказать на тему номера.

— Здрасьте, — поздоровался он коротко и без промедления и лишних объяснений перешел к колонке. — Страх — всему голова, — вскоре авторитетно заключил Тигран. При взгляде на его волевое лицо мысль эта могла показаться ошибочной.

Запыхавшись, в зал вбежал Иван Охлобыстин.
— Чудом успел. Милостью Божьей, — извинился он за опоздание, на ходу снимая куртку. Впрочем, гости были не в обиде.

Разговор снова сворачивал в политическое русло:
— Слава Богу, что не кандидат в президенты, — заявила Ксения Собчак. Фраза прозвучала как название нового фильма.
— Кстати, Ксения, не факт, — многозначительно и вместе с тем легкомысленно произнес Иван Охлобыстин, — а вдруг еще дадут сигнал?

Заронил в души зерно то ли сомнения, то ли надежды — и тут же сменил тему, сообщив, что на тему номера он написал сказку. Самую Страшную Сказку. На него по-детски испуганно посмотрела Наталья Барщевская.

— Вообще сказочники — вершина айсберга. Литераторов ведь как грязи, а сказочников раз-два и обчелся.
С ним трудно было не согласиться. Поэтому решение вручить Ивану Охлобыстину традиционный приз коньячного дома Martell «За изысканное удовольствие от чтения» вызвало всеобщее одобрение. Публика радостно загудела и зааплодировала. Группа банкиров из «А-Клуба», расположившаяся в первых рядах, с какой-то особенной теплотой.

— Ничего личного, просто попробуйте написать сказку, — благодушно отозвался Андрей Колесников.

Виктор Ерофеев был серьезен. К теме страха он подошел основательно, реалистически. Колонка прозвучала мощно, как политический манифест. Собственно, это и был манифест. Ответ на политические события последних месяцев.

— Я не люблю бояться, — чеканя слова, как будто желая впечатать их в сознание слушателей, произносил он. — Я не люблю бояться, когда страх используется людьми для сознательного или бессознательного угнетения друг друга.

Стало понятно, что означает другая его фраза, сказанная чуть ранее: «Я вообще считаю, что главное качество Путина — невинность».

— Путина все равно выберут — либо нечестно в первом туре, либо честно во втором, — подхватила Ксения Собчак, уже в своей колонке. — Но главный итог таков: люди перестали бояться.

Если по Ерофееву, для которого «революция — освобождение от прежних страхов и сложение новых», — получается, что она уже произошла. В головах.

Вот и Андрей Орлов (Орлуша) признался, что он сам уже ничего не боится. Даже Андрея Ивановича и дедлайнов «Русского пионера». Впрочем, он-то поэт, что с него взять. А в масштабах страны все гораздо сложнее:

Нам ни «Форбс», ни Путин, ни мессия
Не помогут, как ни ворожим.
Страха нету — значит, не Россия,
Страха нету — значит, стал чужим!

В тот вечер «чужих» набралось полный зал. Где-то в социальных сетях и кофейнях тоже сидели «чужие». Одни обсуждали очередной флешмоб, другие монтировали ролик «Россия без…». Им было весело.