Конор Макгрегор на обложке нового номера GQ

ПИСЬМО ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

«Новая искренность – только и слышно со всех сторон. А куда делась старая? Или у нее вышел срок годности? Или, может, мы много лет были неискренни? А сейчас вдруг ни с того ни с сего заговорили откровенно? И это волшебное преображение называют новой искренностью? Конечно, нет. Лицемерие – неотъемлемая часть взрослой жизни. Врем родителям, чтобы их не расстраивать. Недоговариваем друзьям, чтобы не сглазили. Обманываем случайных попутчиков. Не нужно им ничего знать о нас. Мало ли кто они такие. Играя по этим правилам, сами в конечном итоге перестаем верить людям. Просто потому, что уверены: они играют в эти же самые игры. И, по-моему, мы все заигрались. Музыкальная и театральная критика утонула в собственном сиропе хвалебных од. Деятели киноиндустрии в вечном мандраже под названием «не хотелось бы никого обижать». О моде и говорить не стоит. Бесконечный поток самолюбования. Любое критическое замечание вызывает ступор у дизайнера и обморок у его пиар-директор­а. Одна искренняя фраза за кулисами после показа – и вуаля, немая сцена.

Так было не всегда. Конструктивная критика приветствовалась. Честность была возведена в одну из главных нравственных добродетелей. Но что-то пошло не так, как модно сейчас говорить. Виной ли тому социальные сети, где мы строим выхолощенную реальность. Или резко ускорившийся информационный поток, цунами которого за считаные минуты смоет любую неправду, и она будет моментально забыта аудиторией. Пока не ясно.

Остались, однако, территории, где обнажается душа, как бы высокопарно это ни звучало. Довелось оказаться на концерте Национального филармонического оркестра России под управлением Владимира Спивакова. Выступала оперная певица Альбина Шагимуратова. И, казалось бы, ничего особенного. Да, выдающийся музыкант. Да, одаренное сопрано. Новость-то в чем? А в том, дорогой читатель, что происходящее на сцене чудесным образом приводит в порядок мысли и заставляет совершенно искренне кричать: «Браво!» – говорит главный редактор Игорь Гаранин.

В номере:

Он знает боль

Десять лет назад Конор Макгрегор работал слесарем, а теперь готовится побить величайшего боксера современности на его территории; отдыхает в Малибу и прекрасно понимает, что ему крупно повезло.

Конор Макгрегор рассказывает GQ о деле рук своих и готовится к величайшему бою в своей жизни.

 Супермодельер

«Модель должна быть личностью. Некоторые супермодели – глупые, другие – умные, третьи – веселые, четвертые – меланхоличные. Но у них у всех есть нечто, что делает их интересными. Поэтому они и становятся звездами».

Джон Касабланкас придумал, как превратить вешалку для одежды в ботичеллиевскую икону современности. Так в наш мир явилась супермодель.

 Развести Нигерию

Когда-то нигерийские мошенники сделали себе имя в России на электронных «письмах счастья», сообщающих о скоропостижно скончавшемся дяде с наследством, а сегодня один ловкий россиянин стал известен на всю Нигерию таким же способом.

Корреспондент GQ побывал внутри легендарной финансовой пирамиды Сергея Мавроди, неожиданно выросшей в Африке.

 Лабиринт страстей

Педро Альмодовар – не только киноикона, он также главный летописец своего любимого Мадрида. GQ попросил его срежиссировать съемку в столице Испании, позволив самому выбрать места, моделей и вещи из последних коллекций.

Фото: Anders Overgaard

Мальчики и «Мажор»

Съемки любого сериала – марафон. Съемки сериала в России – это марафон в болоте. Те, у кого получается в таких условиях попасть в зрительские ожидания, – герой.

Режиссеры Максим Полинский и Николай Булыгин сняли самый популярный русский сериал 2016 года – второй сезон «Мажора». А сейчас готовят третий, уже как креативные продюсеры.

 Также: гид по лучшим барам России; почему в будущем останется только секс; создатели сервиса доставки еды Foodfox о своем бизнесе; Чарли Ханнэм о роли короля Артура.