Elle, октябрь 2012

Часть I. PERFECT

В октябре снова выходит двойной номер журнала Elle, а кроме того, специальное приложение, посвященное детям. Читайте письмо главного редактора, Елены Сотниковой.

Мне страшно даже начинать писать письмо на тему перфекционизма. Я боюсь, что оно не будет совершенным.

В надежде обойтись цитатами великих на тему перфекционизма и таким образом избежать необходимости писать исповедь на одну из самых актуальных для меня тем я залезла в интернет. «Перфекционизм — это ментальное заболевание, которое не даст вам наслаждаться, а будет каждый раз отправлять вас на поиски того, чего нет». Автор этой цитаты неизвестен, но так ли это важно? «Всегда упускаю момент, когда все еще можно исправить. Мой перфекционизм заставляет доводить кризис до конца». Смешно. Вместо слова «кризис» там, кстати, было другое, более уместное для цитаты и совсем неупотребимое в глянцевом журнале. Подставьте, будет еще смешнее. А вот и Гюстав Флобер: «Страсть к совершенству побуждает ненавидеть то, что им не является. И даже то, что к нему приближается». Все это очень грустно, подумала я, и решила посмотреть на вопрос по-другому.

Изучив высказывания великих людей на разные темы, я пришла к выводу, что многие из них все-таки были законченными перфекционистами, несмотря на то что отрицали этот факт.

Вот, например, Коко Шанель. «У вас не будет второго шанса произвести первое впечатление». Что это, как не фраза истинной перфекционистки, побуждающей окружающих держать себя в постоянном тонусе (естественно, на собственном примере)?

«Художнику можно простить все, кроме восхищения собственным произведением. Если он им восторгается, значит, оно бездарно». И это говорит знаменитый бонвиван Оскар Уайльд, который считал, что «работа — последнее прибежище тех, кто больше ничего не умеет делать»!

В афоризмах Фаины Георгиевны Раневской — масса личностных противоречий. С одной стороны, «нет толстых женщин, есть маленькая одежда». С другой — «чтобы оставаться худой, женщине надо есть перед зеркалом и обнаженной…» Меня тронул тот факт, что Раневская, однажды получив от зрителя ругательное письмо, была очень опечалена этим фактом. «Я-то думала, я такая душка, меня все любят…» Стремление нравиться всем — одна из черт, присущих идеалистически настроенным людям. Все любят ее остроты на тему «ж», но сколько у Раневской высказываний, полных страдания и творческих метаний! «Я не признаю слова «играть». Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно». Но хватит, тему Раневской развивать дальше не буду — об этом написаны целые книги, и их все равно мало.

Впрочем, равняться на великих людей — дело сложное и неблагодарное. Вот как говорил об этом Бернард Шоу: «Я в юности тоже очень огорчался, что работа моя несовершенна. Сравнивал собственные первые шаги с последними шагами других и, естественно, страдал, наблюдая печальную разницу». Лично я всегда держу в памяти его слова: «Что такое вершина? Это последний шаг перед спуском». Может, и правда не стоит туда так уж усиленно стремиться? Может, наоборот, надо растягивать процесс, чтобы еще и успеть получить от него довольствие?

«Пользуйтесь теми талантами, которые у вас есть. Представьте, насколько было бы скучно в лесу, если бы там пели только птицы, обладающие исключительными голосами». Автор этой цитаты тоже неизвестен, но я уверена, что он был законченным перфекционистом. Иначе он никогда бы не сформулировал эту мысль настолько идеально.

Часть II. FUTURE

Когда Пако Рабанн приезжал в Москву — по-моему, это было в 1998 году, — мне довелось с ним пообщаться. Модельер-футурист оказался очень милым, добродушным и разговорчивым человеком, терпеливо сносил все вопросы, старался быть доходчивым и даже волновался, записалось ли все на диктофон. Одним из моих самых очевидных вопросов основоположнику футуризма в моде был, конечно, вопрос о ее будущем. Как раз тогда начиналась тенденция хождения коллекций по декадам столетия, которая мало кого удивляет сегодня. Именно тогда, в конце 1990-х, мы начали придумывать заголовки к модным съемкам, которые сейчас уже всем набили оскомину: «Дети цветов», «Родом из 60-х», «Мы из джаза», «Нео-неон», «Роковые сороковые» и тому подобное.

Только к 1980-м отношение было более чем осторожное: они случились относительно недавно, прочно ассоциировались с плохим вкусом и в топ-тенденции пока не попадали. «Можно ли изобрести в моде что-то новое или дизайнеры будут в той или другой форме интерпретировать достижения прошлых лет?» — спросила я. Месье Рабанн заметно оживился. «Что ты, деточка, — по-доброму сказал он. — Ты даже представить себе не можешь, сколько всего нового появится. Что, никто не может себе этого представить? Это ерунда. Увидишь и удивишься».

М-да. Не хочу спорить с великим модельером, и все-таки: новые технологии — да, новые ткани — да, новые, прежде немыслимые способы выделки кожи и меха — да. Новые формы? Новые цвета? Новая психология моды? Не уверена. Все это уже где-то было, пусть не буквально, пусть не точь-в-точь, пусть не до мелочей. Пожалуй, самой новаторской модной тенденцией последнего десятилетия стоит считать принцип mix & match, сочетание несочетаемого, смешение люксовых и демократичных вещей, но это, скорее, результат маркетинга, экономических течений, да и просто очевидный и лежащий на поверхности способ индивидуализировать свой стиль. Вот именно — сегодня все больше говорят о стиле, а не о моде.

В интерпретациях прошлого дизайнеры достигли совершенства, а вот вопрос о будущем моды для меня сегодня так и остается открытым, хотя Пако Рабанн на него ответил вполне утвердительно.

Во всем этом определенно есть плюсы: качество и красота создаваемых предметов одежды доведены до абсолюта (как, впрочем, и цена за эту комбинацию). Haute couture живее всех живых, несмотря на все пессимистические прогнозы. И все-таки в основном новаторство в моде сегодня определяется умением нестандартно комбинировать тенденции прошлых лет, создавая свой коктейль из декад, историзмов, цитат и вариаций на тему — одно появление термина «ретрофутуризм» чего стоит! Вот у Рабанна футуризм был очень даже future — какое уж там ретро. И ведь до сих пор говорим «футуризм» — подразумеваем Rabanne. Может, именно это имел в виду маэстро, когда предсказывал нам нечто невероятное?

 Сайт журнала: www.elle.ru