GQ, ноябрь 2013

  «Сериалы не лучше кинофильмов – так же, как наши родственники не лучше других людей. Мы просто живем с ними дольше. И, как следствие, больше им прощаем. Сериал Breaking Bad («Во все тяжкие») для меня важнее других долгоиграющих развлечений – но не потому, что мои отношения с ним старше моей дочери. А потому, что в 2010 году мне посчастливилось побывать на его съемочной площадке в Альбукерке, штат Нью-Мексико. (Я писал статью про телеканал, на котором он шел.) Заглядывать на кухню любимого ресторана – занятие рискованное; тем паче наблюдать, как актеры валяют дурака между смертельно серьезными дублями. Но этот визит странным образом стал едва ли не главным поворотным моментом в профессиональной жизни. Дело в том, что я никогда не видел более дружного коллектива, чем создатели этого сериала.

Не «дружного» в том понимании, что после каждой смены все сто пятьдесят человек, работавших на площадке в Альбукерке, дружно шли пить в ближайшую пивную. Наоборот – большинство из них, кажется, и не общались особенно вне работы, да и на работе говорили в основном о ней же. Но их всех роднило мощнейшее, фундаментальное понимание того, что они вместе делают нечто исключительное. Это знали все, включая осветителей и буфетчиц. Я не преувеличиваю: стоя в очереди за кукурузными лепешками (кейтеринг на съемках был с местным нью-мексиканским колоритом), я слышал, как одна буфетчица серьезно спорит с другой про мотивацию Уолтера в одной из сцен. Я провел на площадке два полных дня и не наткнулся ни на одно проявление апатии или цинизма. Никто не ставил себя выше своей работы. Никто не пресмыкался перед начальством и не гнобил подчиненного. Коллективное отношение к исполнителю главной роли Брайану Крэнстону и бродящему по декорациям немцу, выигравшему какой-то зрительский конкурс, было примерно одинаковым. И всем этим, с легкой улыбкой в обрамлении усов и эспаньолки, заправлял создатель сериала Винс Гиллиган. Удивительное рабочее настроение на площадке исходило именно от него. («Только не подумайте, ради бога, что все съемки такие», – предупредил меня Крэнстон в первые десять минут общения.) За два дня он ни разу не повысил голос. Его авторитет строился в первую очередь на безумном энтузиазме, с которым он подходил к каждому аспекту съемок: у него были четкие и обоснованные мнения по поводу обшарпанности винтовки в руках одного героя и того, как должно выглядеть полуоторванное ухо другого. («Знаешь, есть такие беленькие ранки, когда почти нет крови, но от этого только страшнее».) На груди у Гиллигана висел огромный фотоаппарат, которым он беспрестанно снимал коллег за работой; это придавало ему вид не автора, а фаната, которому по какой-то удивительной случайности доверили управление объектом своего обожания; стоя рядом, невозможно было не настроиться на ту же волну. Именно в этот день я впервые за пятнадцать лет ощутил, насколько одинокую выбрал профессию.

Два года спустя я начал работать в коллективе – не огромном, но и не маленьком. Все мы подбираем себе разные ролевые модели на разные случаи жизни; так вот, во всем, что касается работы с людьми, идеал у меня один: это Винс Гиллиган. И его же эспаньолка возникает в качестве ответа на вечный вопрос, почему в России пока еще хромает телевидение: потому что любое отношение к работе моментально распространяется сверху вниз. А наверху, если и смотрят «Во все тяжкие», за ролевую модель берут не автора, а главного героя», – говорит главный редактор Михаил Идов.

В номере:

Советник да любовник

Благодаря несвойственному другим голливудским протагонистам разделению полномочий – и в каком-то смысле в пику его бесспорному статусу секс-символа – Брэд Питт остается, по сути, единственной суперзвездой высшего эшелона, чьи фильмы хочется смотреть не только потому, что главную роль в них играет Брэд Питт. Просто он умеет выбирать.

В декабре актера можно будет увидеть в фильме «12 лет рабства», а в ноябре – в «Советнике», а также на обложке GQ.

Дорогой гвоздь

В новом романе Владимира Сорокина «Теллурия» люди вбивают себе в лоб теллуровые гвозди, а мир в середине XXI века как будто вернулся в XII. KermlinRussia не побоялись прочитать новую книгу писателя, которую он, как когда-то «День опричника», просит не воспринимать буквально.

В интервью для GQ Сорокин рассказал о том, каким образом придуманные им реальности материализуются на самом деле и почему Россия более закрытая страна, чем Китай.

Закрытый остров

Седьмого ноября в прокат выходит «Географ глобус пропил», фильм Александра Велединского по повести Алексея Иванова, сорвавший неслыханные овации и получивший четыре приза на минувшем «Кинотавре». Один из призов достался за лучшую актерскую работу Константину Хабенскому. GQ встретился с Константином и поговорил с ним про алкоголиков и зомби.

Судьба военкора

Жизнь военного корреспондента дешевеет с каждым днем, причем во всех смыслах: передвижение по миру, оборудование, средства связи становятся все доступнее. Вот только правила уличного боя изменились: синий защитный жилет перестал служить гарантом безопасности журналиста в зоне военных действий, а уровень смертности среди военкоров взлетел на невиданную высоту.

На опушке

Этой осенью наши души согреют роскошные шерстяные пальто на меху, царские шубы и боярские дубленки. В случае партизанской войны в такой виде можно смело уходить в леса.

Фото: David Armstrong

Стиль: Ekaterina Melnikova

Паста и его паства

В конце августа бесславно закончился первый в истории России пастный ход Русской пастафарианской церкви Макаронного пастриархата (РПЦ МП), совсем недавно ставшей официально зарегистрированной религиозной группой. Дальше – штрафы за нарушение закона о митингах, иск о защите чувств верующих от «Божьей воли» и судебные разбирательства. И это, видимо, только начало превращения глупой шутки в еще более глупую действительность.

Также: модель Катринель Марлон в ч/б купальниках; небанальные итальянские блюда; настойки для дождливой осени; толстые свитеры, джемперы и кардиганы.