Что Маша Гессен изменила в "Вокруг света" за три месяца

Все, что связано с вами, вызывает большой интерес в медиасреде, тем не менее о вашей деятельности в "Вокруг света" известно пока очень мало. Почему, как вы думаете, вас позвали в этот проект, и чем вы будете в нем заниматься?

Во-первых, я уже занимаюсь. Мы разослали пресс-релиз, так как вышел первый номер, сделанный новой редакцией. Мне кажется, он дает хорошее представление о том, что мы уже делаем.

Что касается того, почему меня позвали – ну, умные потому что. Было совершенно понятно, что издательский дом нуждается в обновлении. Оно началось при Пархоменко , был сделан замечательный редизайн, проведен перезапуск журнала, но, по его собственному признанию, он столкнулся с некоторыми пределами собственного опыта – а именно в области интеграции с электронными версиями и с сайтом.

Сайт у нас пока еще скорее мертв, чем жив. Но мы начнем буквально со следующей недели его оживлять и работать над дизайном. Дизайн сайта – это долгоиграющая история, поэтому тут я никаких обещаний по поводу того, что это будет сделано скоро, делать не буду. Но мы начнем и у себя на сайте, и в соцсетях предлагать оперативно какие-то вещи, интересные с точки зрения "Вокруг света".

Что нового вы будете делать на сайте?

Мы практически полностью трансплантировали сюда ноу-хау из "Сноба" (хотя очевидно, что между проектами существует огромная разница), а именно объединенную редакцию, которая делала и сайт, и журнал. Я считаю, что это единственно правильный подход. Есть издания, где просто существует два издания с одним и тем же названием – так тоже можно. А есть издания, где сидит какой-нибудь человек и в одиночку пытается превратить журнал в электронную историю – вот так уже нельзя. Мы не можем себе позволить две редакции, поэтому единственная опция для нас, это редакция, которая активно живет и на сайте, и в журнале. Это практикуется довольно редко.

Начиная где-то со следующей недели, мы всей редакцией выйдем на сайт – чуть-чуть обновим функционал и начнем вести там ежедневные дежурства. То есть, каждый день на сайте будет кто-то из редакторов журнала, или арт-директор или редакторы путеводителей, которые будут говорить о том, что происходит в областях знаний, интересных для "Вокруг света". Самый продуктивный способ для редакции думать о том, чем мы занимаемся, - это поделить журнал на области знаний, и делать не только ежемесячные большие и маленькие статьи, а следить за общим потоком и общим развитием дискуссии.

Есть в любой сфере свой публичный разговор, который чаще идет по-английски, чем по-русски. Но это совершенно не мешает его отслеживать. И, в общем, даже не мешает в нем участвовать. Мы хотим отслеживать этот разговор, который состоит отчасти из новостей, а отчасти из мнений или из событий, которые не находят очевидного отражения в новостных лентах, но для нас являются новостями. Все это формирует тот бульон, из которого периодически вылавливается что-то, что становится окончательным материалом в журнале.

Потом у нас есть вполне очевидная история про блоги. Поскольку мы журнал не только познавательный, но еще и журнал о путешествиях, то понятно, что давно пора начать вести блоги, когда кто-то из нас куда-то ездит – а кто-то из нас все время куда-то ездит. Сейчас это исключительно пользовательские блоги. И понятно, что пользовательские блоги бывают самого разного качества, но они редко живут красивой и хорошей жизнью, когда рядом нет редакции. Так что мы надеемся, что по мере того, как сайт будет развиваться редакционно, пользователи тоже активизируются и появится пользовательский контент и разговор между редакцией и пользователями, который тоже сам по себе является контентом.

Что тоже похоже на некоторое заимствование из "Сноба". Будет ли тогда существовать клуб "Вокруг света"?

Ну да, будет сообщество "Вокруг света". Я не думаю, что мы там будем вводить членство, но то, что мы хотим построить вокруг издательского дома сообщество, это безусловно, так. И это не столько заимствование из "Сноба", сколько дань современной и естественной тенденции развития всех абсолютно интернет-ресурсов в направлении социальных сетей. На самом деле, сообщество "Вокруг света" уже существует. Просто пока оно ничем не объединено, кроме любви к этому бренду. Это сообщество наших читателей, читателей путеводителей, а также сообщество пользователей iPad-путеводителей.

Есть ли у вас идея позвать каких-нибудь известных авторов вести блоги?

Такая идея обсуждается периодически, но у нас все-таки эта история про бумажный журнал, и, в первую очередь, я рассматриваю сайт как точку входа в бумажный журнал, возможность знакомства с ним, участия в нем. Поэтому никакая история про знаменитых блогеров приоритетной не является. Если кто-то соберется вести блог на сайте "Вокруг света", мы будем абсолютно счастливы. Мне кажется вполне очевидным, что это хорошая возможность для путешественников, как известных, так и малоизвестных. Сегодня мы не настолько удобный и активный сайт, чтобы звать на него кого-то. Но я надеюсь, мы построим что-то, что в какой-то момент будет путешественникам интересно.

Планируете ли вы как-то расширять свою аудиторию или будете работать со старой?

Да, мы планируем ее расширять. "Вокруг света" - это новый для меня опыт – и в этом смысле он был бы новым почти для любого человека на моем месте. Удивительно попасть в журнал с реально массовой аудиторией. Потому что других таких журналов, в особенности, умных, в общем, не существует. Это значит, что никакой картинки единого читателя, которая бывает очень полезна редактору, тоже не существует. Наш читатель - это житель России. А, может быть, даже не только России.

При этом у меня есть такое ощущение, которое, впрочем, ничем не подтверждается. Вот наш читатель – это житель России, их 5 миллионов человек, согласно Gallup, и они включают в себя детей, молодежь и пожилых людей, с самым разным уровнем образования. Тем не менее, по ощущениям, вокруг меня "Вокруг света" читают мало. Соответственно, как и все редакторы в истории, я буду пытаться делать журнал для себя.

И для друзей.

Для себя и для друзей. Вообще, если делать журнал для людей, которые тебе нравятся и которых ты уважаешь, это хороший прием. Как правило, это нравится людям, и не только тем, кто является частью твоего социального круга.

Вы говорите, что вокруг вас журнал "Вокруг света" читают мало. Читали ли вы его сами до того, как стали главным редактором?

Нет.

Почему тогда вам было интересно пойти в этот проект?

Я в этом смысле довольно типичный представитель: у меня исключительно позитивные ассоциации с названием "Вокруг света", и, тем не менее, мне никогда не приходило в голову пойти и его купить. Когда Сергей Пархоменко презентовал редизайн, я сюда приезжала, тут была презентация, и мне очень понравился новый дизайн. Но потом у меня все равно не появилась привычка покупать "Вокруг света". Это хочется преломить.

Ну а прийти мне захотелось, потому что ассоциации исключительно позитивные, и потому что владелец издательства сказал мне, что он хочет позиционировать этот журнал как познавательное издание широкого профиля. А это журнал, в котором я всегда мечтала работать, потому что кроме того, что у меня есть карьера политического журналиста, у меня есть карьера научно-популярного журналиста. У меня вышли две научно-популярные книжки и несколько лет назад я бегала по Москве с идеей научно-популярного журнала. В результате одно научно-популярное приложение, я реализовала в "Снобе" – у нас там был очень сильный блог "Наука", который делал Илья Колмановский. Поэтому я с этой идеей давно ношусь, как с писаной торбой. А потом вот пришли, позвали сами, и сказали: делай то, что ты всегда хотела делать. Дураков нет отказываться.

Если посмотреть на новый номер журнала, то как раз кажется, что он стал более научным. Если раньше статьи в нем были, в основном, антропологические, культурные, то сейчас гораздо больше статей и колонок более научного и более узкого профиля. Планируете ли вы и дальше увеличивать количество таких материалов?

Количество, на самом деле, зависит отчасти от объема журнала. Он, как выяснилось, нерезиновый. Это очень хорошо. Потому что когда мы только пришли, мы пришли сюда небольшой командой, и нам казалось, что это что-то гигантское, что невозможно вообще охватить мозгом. Его стандартная сетка гораздо больше, чем у какого бы то ни было журнала, в котором мне раньше приходилось работать. В общем, он мне казался совершенно безразмерным. Но вот сейчас наконец-то у меня есть ощущение, что я наконец-то понимаю, из чего он состоит, из каких кусочков, и мне стало не хватать места. Это очень хорошо, это значит, что мы все делаем как надо.

Не могу сказать, что мы будем увеличивать количество научных статей. Этот вот, четвертый, номер получился чуть тяжеловатым. В нем все-таки слишком много чтения. Журнал, который с одной стороны познавательный, а с другой стороны о путешествиях, обязательно должен быть не только для чтения, но и для разглядывания. Баланс этот поймать можно только опытным путем. Потому что когда смотришь на стенд, где вывешиваются полосы, кажется, что там очень много для разглядывания, а вот пришел номер, и теперь мне кажется, что в нем все-таки слишком много букв. Пятый номер, который мы только что сдали, полегче.

Из того нового, что точно будет, будут колонки в начале, необязательно строго научные, просто про какую-то отдельную область знаний и про тенденции ней. Это не традиционная колонка в смысле "мы наблюдаем за происходящим вокруг и интерпретируем это". Мы наблюдаем за происходящим в области исследования того или иного явления. И это мне кажется очень важным, потому что в любой области знаний есть жизнь, есть какая-то дискуссия, которую нужно отслеживать.

Из нововведений в каждом номере обязательно будет отрывок из научно-популярной или познавательной книги, которая еще не переведена на русский язык или вообще не будет переведена на русский язык. Есть большой научный разговор, который происходит на английском языке. И отголоски, мне кажется, до нас доходят и доходят лучше, чем 5 лет назад. Но они по-прежнему носят форму отголосков. Когда там выходит какая-то научно-популярная книжка, про которую понятно, что это будет бестселлер, она, как какая-нибудь острополитическая книжка, кажется западным издателям срочной. Русскому издателю она таковой не кажется. Когда книга выходит у нас через полгода, это, по привычным для нас меркам, очень здорово. Но строго говоря, мы должны чувствовать ту же самую спешку и ту же самую необходимость, что и весь остальной мир, – включиться в разговор, как только это возможно. Издатели должны чувствовать, что если они не сдадут книжку одновременно с английской версией, то их читатель купит английскую версию. Мы будем всячески способствовать этому процессу подстегивания русских издателей. Я знаю по опыту своей книги про Перельмана, что это работает очень эффективно.

Не получится ли с таким уклоном в науку, что на фоне "Вокруг света" померкнет журнал "Наука в фокусе", который тоже входит в издательский дом?

Мне кажется, эти журналы тандем в большей мере, чем конкуренты. И как главный редактор не только журнала "Вокруг света", но и всего издательского дома, я болею за оба журнала. Но нам, то есть редакции, действительно нужно все время понимать, в чем разница между журналами. "Наука в фокусе" – журнал для самопровозглашенных ботаников, для людей, которым необходимо быть в курсе последних новостей науки. "Вокруг света" – журнал для людей, которым интересно все. И в этом номере одинаково важными мне кажутся материалы и про суточные ритмы, и про медведей-губачей, и про компьютерные доказательства. Журнал "Вокруг света" не может существовать без такого условного материала про медведей-губачей. Это материал, который хочется разглядывать, хочется показать детям, и из которого ты получишь приятное, но совершенно необязательное знание.

У "Науки в фокусе" совершенно другой, извините, фокус. Ими как раз руководит сугубая обязательность. Им нужно быстро, коротко и ясно дать последние научные новости, и необязательно давать их так, чтобы совершенно неподготовленный человек мог их прочитать. "Вокруг света" не обещает, что он даст вам представление обо всех последних новостях науки, но он обещает, что все, что он даст, он расскажет глубоко и интересно. Для мотивированного, но неподготовленного читателя.

У меня как раз сложилось впечатление, что вы ориентируетесь на более подготовленного читателя. Например, в колонке про физиков, которые играют в тотализатор на бозон Хиггса, не разъясняется ни бэкграунд этой истории, ни что такое сам бозон. И для меня было странно, что это читателю не рассказывают.

Интересно. Я-то думала, что это абсолютно доступно, но может быть, я ошибаюсь. Если это так, то это перекос и это не то, что мы хотим сделать. И такие комментарии очень важны.

Сейчас вышел первый номер, который вы запустили в обновленной редакции, но до этого в этом году было три номера. Кто их делал - вы вместе с командой Пархоменко?

На самом деле, первый и второй номер сдаются в предыдущем году. Мы пришли и сдали третий номер, мартовский, и он был гибридный. Там были новые материалы, которые я заказала давно, когда стало известно, что я приду в качестве главного редактора. И были тексты, подготовленные предыдущей редакцией. Мы их как-то поженили и сделали номер. По-моему, он очень неплохой. Хотя вообще такие переходные номера обычно бывают очень стремные, потому что в процессе их сдачи люди приходят, уходят, знакомятся и прочее. К апрелю была задача минимум сделать номер, который представляет некий спектр того, что мы собираемся делать, и который содержит хотя бы один эталонный материал – такой, который можно будет показывать авторам и говорить: "Нам надо вот так". Таким эталонным материалом в этом номере, на мой взгляд, является текст Татьяны Зарубиной про солнечные ритмы, про летнее время. Мне хотелось показать, как делаются материалы на актуальную, интересную всем тему, которые на самом деле требуют огромного научного ресерчинга.

Изменится ли что-то еще к следующему номеру, например, во второй части журнала?

Вторая часть журнала всегда несколько более аморфна, и в ней будет меньше изменений. Главное нововведение - это вот это вот самое чтение, это большой отрывок из книжки. Хотя в майском номере это книжка картинок, которая называется "Париж против Нью-Йорка”.

Кроме того, в майском номере у нас будет текст про бурановских бабушек, самый настоящий репортаж. С одной стороны, бурановские бабушки – это попсовая история, которая у всех на слуху, а с другой стороны, написать о них антропологический репортаж - это задача исключительно для "Вокруг света". Дальше есть фотоистория про цветочный бизнес в Голландии и статья про то, насколько Голландия не соответствует нашим представлениям об островке свободы на земле. То, что там вроде как все разрешено, на самом деле, является функцией желания регламентировать все на свете – государство разрешает однополые браки, эвтаназию и проституцию, потому что только таким образом оно может устанавливать границы. Дальше идет фотоистория про современную китайскую колонизацию Африки, и это мне ужасно нравится, потому что я люблю, когда меня заставляют задуматься о том, о чем мне никогда не приходило в голову задумываться. Дальше история, которая называется "Демонстрация зависти". Она о том, когда в обществе просыпается чувство экономической несправедливости. Автор задает вопрос, почему вот протесты, которые случились в 2011 году, произошли именно сейчас, а не например, в 2008 году, когда случился финансовый кризис. Очень хочется больше таких материалов, которые описывают то, что происходит здесь и сейчас, и в которых мы предлагаем некий понятийный аппарат для того, чтобы об этом думать.

Еще одно нововведение новой редакции - это интервью, которое представляет собой краткую научную автобиографию. Это вообще традиция, которая странным образом в русском языке не очень сильна, несмотря на все попытки ЖЗЛ. На самом деле, я мечтаю когда-нибудь запустить такую книжную серию в рамках "Вокруг света". Например, на русский язык никогда не была полностью переведена автобиография Дарвина под названием "Жизнь в науке". Но пока мы будем это делать только на шести журнальных полосах.

Будете ли вы заниматься политикой? Сейчас это такая тема, которой начинают заниматься все порталы и журналы, даже с ней непосредственно не связанные.

У "Вокруг света" есть правило: он не пишет про актуальную политику, то есть о событиях последних 20 лет. Все, что старше 20 лет, это уже не политика, а история. Поэтому в третьем номере, который был сделан еще смешанной редакцией, была статья о том, кто придумал президента. Нужно было сделать что-то к марту, и у меня появился такой исторический вопрос: а кто вообще придумал президента в России? Вере Шенгелия, которая пришла в журнал с новой командой, вполне удалось это раскопать и рассказать. Также в мартовском номере мы сделали очень подробную инфографику о том, как устроены президентские выборы в России. На мой взгляд, это самое подробное объяснение того, как устроены выборы в России.

И мне кажется, что это то, где "Вокруг света" может быть полезен. Потому что становиться еще одним журналом, который включается в гонку тех, кто лучше напишет про текущую политику, довольно бесперспективная вещь для непрофильного журнала. Тем более ежемесячного. Мы же лучше всех можем помочь людям думать. А человеку, который все время пишет о политике, может не прийти в голову рассказать это настолько отстраненно и с точки зрения теории. Десятый раз упоминаю текст про летнее время: общественно-политический журнал написал бы о решении президента, мы пишем о том, как мы себя чувствуем. И, в общем, мне кажется, что человек умный, а главное, мыслящий, он в политике всегда более эффективен, чем тот, кто не думает. В этом смысле конечно, хороший познавательный журнал - это мощнейшее орудие.

Как издательство относится ко всем вашим идеям – редизайну сайта, iPad-приложениям, запуску новых проектов - с финансовой точки зрения? Приходится ли увеличивать бюджет?

У издательского дома есть годовой бюджет, и он вполне соответствует потребностям издательского дома. Если я предложу владельцу издательского дома проект, который он хочет финансировать – он его профинансирует. Довольно просто устроено. Пока все, что я описываю, происходит в рамках предусмотренного бюджета.

Как в любом издательском доме, здесь есть давние и надежные направления, такие как журнал «Вокруг света» и бумажные путеводители, про которые все понятно и которые бюджетируются более или менее схожим образом из года в год. И есть новые направления, которые надо постоянно оценивать, чтобы понимать, правильно ли они развиваются, требуют ли новых вливаний или, наоборот, надо умерить свой энтузиазм. Это включает в себя почти все электронные продукты – они требуют такого постоянного внимания. По счастью, это не огромное акционерное общество, где все планируется на ежегодном собрании и считается высеченным в камне, а довольно мобильный и гибкий бизнес, который может оперативно принимать решения (что, конечно, не отменяет ежегодного кошмара под названием бюджетирование).

Что у вас сейчас происходит с редакцией? Насколько много осталось людей от прошлой команды, и как они реагируют на перемены в журнале?

Ну это нужно у людей спрашивать, как они реагируют. Потому что понятно, что главный редактор – это последний человек, который узнает о том, что люди говорят в редакции.

Я так поняла, что вы привели очень много людей из "Сноба".

Не все люди, которые со мной ушли, пришли сюда. Однако действительно оказалось, что очень много людей удачно трансплантируются из одного места в другое. А хорошая редакция – это такая редкая вещь, что ее нужно таскать за собой.

Я совершенно не хочу сказать, что здесь была плохая редакция. Понятно, что кто-то ушел потому, что собирался работать с Пархоменко, и для этого этого сюда приходил. Кто-то ушел по другим причинам. Но в общем, все уходы и приходы закончились.

Какое соотношение примерно между новой и старой командой?

Это вам надо взять поминальник (прим. "Ленты.ру" – состав редакции) и сравнить, я не хочу об этом говорить и обязательно что-нибудь навру. На мой взгляд, это прошло менее болезненно, чем могло бы.

Какие у вас вообще планы на издательство? Понятно, что вы сейчас управляете не просто одним журналом, а целым конгломератом изданий.

На самом деле, сначала нужно разобраться с тем хозяйством, которое есть, а уже потом будем запускать что-то новое. Но новое мы обязательно будем запускать. У владельца издательства есть вполне четкая политика, что если компания не добавляет каких-то новых вещей, то компания не развивается. Просто хорошо делать то, что ты делаешь – это значит стагнировать. Поэтому, безусловно, есть установка на запуск новых проектов.

Сейчас же мы доведем до ума совершенно гениальный, но немного преждевременно выпущенный в мир проект с GPS-путеводителями. Надо поставить на хорошие рельсы iPad-путеводители, некоторые из которых уже обходят по продажам бумажные путеводители. Есть новый журнал "Наука в фокусе", который растет бешеными темпами, и нужно, чтобы с ним продолжало быть все очень хорошо.

Я надеюсь, это все произойдет достаточно скоро, до конца года, и тогда точно пойдет речь о новых проектах.

Тогда еще такой вопрос: вы как журналист с опытом работы на американском рынке наверняка на него постоянно ориентируетесь. Есть ли какие-то научно-популярные издания, которые для вас являются образцом?

Один из моих идеалов журнала – это журнал Smithsonian, такое познавательное издание широкого профиля. Это на самом деле прототип "Вокруг света", хотя "Вокруг света" гораздо старше. Если когда-нибудь удастся сделать что-нибудь похожее по качеству, то я буду абсолютно счастлива. Мы ниоткуда не заимствуем никаких готовых форматов и рубрик, но если говорить о таких эфемерных вещах, как общее настроение журнала и общая направленность, то мы ориентируемся на Smithsonian. А в остальном редакция мониторит журналы типа New Scientist и National Geographic и смотрит, кто о чем говорит. Это, конечно, потребовало какого-то переключения, потому что одно дело на уровне читателя-любителя отслеживать научно-популярную литературу, и другое дело в нее окунуться.

А из российских изданий есть ли какое-то, на которое вы оглядываетесь? Есть некоторое ощущение, что вообще у вас переклички с Esquire – цифры, научно-популярные статьи опять же.

Цифры Esquire занял у Harper's Index: просто взял у него формат, слямзил полностью - и молодцы. Я вообще считаю, что никакого патента на идеи никогда нет и чем больше есть места для хорошей идеи, тем лучше. По счастью, научно-популярная журналистика стала очень популярной последние пару лет. И то, что такой популярный среди тех людей, которые мы кажется пока не имеем среди наших читателей, журнал как Esquire все время делает заходы в научно-популярную журналистику, для нас очень хороший знак.

У журналов толком нет конкуренции. Если люди покупают ежемесячные журналы, они их могут покупать много. Поэтому я считаю, что перекличка – это очень правильное слово. Чем больше будет на рынке хороших ежемесячных журналов, тем лучше шансы любого другого хорошего ежемесячного журнала. Потому что мы формируем некий пул читателей, готовых потреблять такого рода контент.

Не планируете ли вы каких-нибудь совместных проектов с другими изданиями?

Это отличный вопрос. Я думаю, что нам нужно сейчас немножечко закрепиться, чтобы мы не с бухты-барахты приходили с нашим знаменитым логотипом, но с понятной редакционной политикой. Вот сейчас, я думаю, мы объявим о себе и начнем делать какие-то совместные проекты. Скорее всего, хотелось бы все-таки делать не столько с журналами, сколько с вещателями, просто потому, что мы опять же хотим достучаться до людей, которые о нас пока не знают, а обычный бумажный носитель не самый лучший способ, для того, чтобы сообщить о другом бумажном носителе. Но вообще, конечно, у меня есть некое помешательство на всем, что связано с сотрудничеством, поэтому сколько будет времени, столько будет сотрудничества.

Беседовала Елизавета Сурганова

Источник: www.lenta.ru