Планируем путешествие с книгой: Стамбул

Эсмира Исмаилова «На берегах Босфора. Стамбул в рецептах, историях и криках чаек»

Завораживающая атмосфера города двух континентов — в книге «На берегах Босфора. Стамбул в рецептах, историях и криках чаек» Эсмиры Исмаиловой. 

Эсмира Исмаилова — член Союза писателей Беларуси. Изучает гастрономические традиции разных стран, собирает национальные рецепты, придумывает собственные и делится вдохновением путешествий в кулинарно-путевом дневнике.

Все, как водится, началось с любви — с мимолетного взгляда на НЕГО на одном из дипломатических приемов. ОН, в свою очередь, задержал на Эсмире взгляд на неприлично долгие три минуты, что и привело их к алтарю. Возлюбленный оказался дипломатом и получил нежное прозвище Дип. Очередная командировка Дипа привела семью в Стамбул. Целый год Эсмира подбирала ключи, чтобы открыть замок к сердцу города, и наконец дверь медленно отворилась: загадочный и неизведанный мир Стамбула поглотил Эсмиру целиком, чтобы затем поглотить и читателя. 

«На берегах Босфора» — это красивый и «вкусный» дневник стамбульских будней, со страниц которого вы уловите легкий запах турецкого кофе, смешанный с пыльцой воздушного лукума. Вместе с автором вы пройдетесь по импрессионистской улочке Нисбетие, манящей теплыми огнями крохотных ресторанчиков; заблудитесь в лабиринтах азиатского Ускюдара; потеряете счет времени в многочисленных переулках района Каракёй и узнаете:

— чем турецкий язык похож на французский, 

— как правильно жарить каштаны, 

— почему ябанджи (иностранец) никогда не станет настоящим стамбульцем, 

— какой любимый десерт у стамбульских студентов, 

— в чем секрет счастья.

И, конечно, найдете список рецептов, которыми делились с Эсмирой лучшие местные повара — таковым мог оказаться и простой сосед. Научитесь готовить султанский десерт айва татлысы от шефа по прозвищу Итальянец; волшебный напиток вечной молодости, или домашний айран по рецепту соседки Эмель; баранину с портулаком по рекомендации свободолюбивой Зейнеп и многое, многое другое. Большинство рецептов рассчитаны на две порции — или на одну влюбленную парочку. Афродизиак «Горячий салеп» или симиты для утра в хлопковом халатем — вместе с их вкусом вы почувствуете и вкус романтики, которой были окутаны дни Эсмиры и Дипа в этом городе.

«На берегах Босфора» — также история о том, как познать стамбульский кейф. Иногда он приходил к Эсмире «с последним глотком густого кофе, сковавшего терпким осадком обветренные губы», но кейф — это не только про еду, а про отношение к жизни. Герои книги научат вас радоваться простым мелочам жизни и щедро поделятся бытовой мудростью: например, «если к тебе приблизилась кошка и, что еще лучше, — трется у твоих ног, значит, на тебя сошла божья благодать».

«Дорогой читатель, я хочу показать тебе мой Стамбул. Город, наполненный легендами и запахом гранатового сока, горами вызывающе оранжевых апельсинов и терпким ароматом янтарного чая. Я хочу напоить тебя самым вкусным на свете турецким кофе с кардамоном и угостить апельсиновым джемом по рецепту неунывающей Тукче-ханым. Давай завтракать симитом с медом и сливками, давай полной грудью вдыхать воздух города капризной весны и гладить местных котов. Я расскажу тебе, как приготовить креветки по старому османскому рецепту и где попробовать самый правильный балык екмек. Давай я покажу тебе мой Стамбул?» 

Так просто познать секрет счастья — если вы «На берегах Босфора». 

отрывок из книги:

Варенье из апельсиновой кожуры в кухне оперной примы (из расчета на одну пол-литровую банку)

• 4 апельсина (8 половинок без сока и мякоти)

• 8—10 столовых ложек сахара

• Сок и цедра одного лимона

• 1 чайная ложка корицы

• Несколько сухих плодов кардамона

Скоро мы снова сидели на кухне и кромсали сочную кожуру на тонкие полоски. Когда все было готово, Тукче залила их водой и поставила на огонь.

— Пусть покипят минут пять — и сменим воду. И так три раза. Это чтобы горечь ушла.

Я механически кивала головой, хотя мысли мои были заняты совсем другим. Красавица певица… Так вот почему она показалась намного моложе, пока я ее не увидела: внизу я слышала ее сильный, живой голос, легко долетавший до земли с высокого пятого этажа.

— А вы можете спеть? — нерешительно спросила я.

Нет, не могу, canım1. Поет не человек, поет душа. А моя уже давно спит. — И она в третий раз слила кипящую воду из медной кастрюли в форме тыквы. Мы снова поставили ее на средний огонь, и Тукче медленно отмерила нужное количество сахара: по 2 столовые ложки на апельсин. Поверх она выдавила сок одного лимона и посыпала цедрой: она ловко содрала ее специальным приспособлением наподобие терки-ножа, какого я прежде не встречала. Приправив тончайшие завитки корицей и кардамоном, она все хорошенько вымешала и накрыла крышкой.

— Если хочешь, добавь немного воды, но я не люблю. Моя соседка заливает апельсиновым соком, а я ее за это ругаю. Сок — для того, чтобы пить, а не варить: в нем витамины. Пей, canım, больше portakal suyu2, и будешь красавица!

В этот момент она мне напомнила бьюти-блогера, однако к ее совету я отнеслась более чем серьезно. И разве могло быть иначе после того, как я увидела ее портрет, ставший для меня чем-то наподобие святыни. Варенье покипело минут двадцать, и Тукче тут же принялась разливать его по крохотным баночкам. Кухня наполнилась свежим цитрусовым флером, от которого щекотало внутри и как будто в голове летали бабочки.

— На-ка, разливай сама, — передала мне хозяйка старенький половник с очаровательной керамической ручкой. — У меня руки дрожат, еще обожгусь. А я пока расскажу тебе, как мой рояль поднимали на пятый этаж.

Я радостно кивнула.

— Так вот, эту квартиру мне подарил один поклонник. Он был королевских кровей и то и дело приезжал в Стамбул. Его семья строила железные дороги… Или торговала бриллиантами?.. Не помню… Рояль он привез из Германии, но его никак нельзя было поднять: лестница в парадной узкая, окна тоже. Тогда его люди, пока я была на сцене, разобрали стену моей гостиной, подняли на тросах рояль и снова заделали дыру. Они даже обои наклеили. Так что, когда я пришла домой, все было готово.

— И что вы ему сказали на это?

— О! Он был со мной рядом. Когда мы вошли, я сразу увидела инструмент, — его ведь невозможно было не заметить, — но не подала виду. Как будто он всегда там стоял. И он ушел.

Я зарделась от негодования. Ярко представились муки этого несчастного влюбленного, чей подарок был так жестоко проигнорирован. Любой самый незначительный жест со стороны Дипа я привыкла расхваливать несколько дней, ведь мужчинам это так важно, а тут такое безразличие… Тукче-ханым прочитала меня как раскрытую книгу.

— Ты добрая, а я нет. На следующий день он пришел как ни в чем не бывало и подарил невероятный бриллиант в виде подвески. Он где-то здесь, в квартире, потом отыщу и покажу.